Действующее языческое капище было уничтожено в 1920-х годах...

Когда-то это была окраина Минска, район улицы Кошарской (теперь —

Красноармейская). Здесь еще в XIX веке стоял лес. У подножия одного из

холмов этого леса лежал валун (его называли «Дзед»), о котором

<p "="">рассказывали интересную легенду:

Водяник и Лесовик поспорили, кому будет это место принадлежать. Решили устроить

соревнование — кто возьмет огромный валун и донесет его до вершины горы,

тот и станет полновластным хозяином. Первым взялся Водяник, взвалил

себе камень на плечи, закряхтел, сделал несколько десятков шагов и

остановился. Лесовик оказался покрепче: взяв валун, он споро пошел в

гору. Водяник понял, что проигрывает, и решил сжульничать, подставил

подножку. Лесовик споткнулся, валун упал и сразу врос в землю. Рядом с

ним забила криница и вырос дуб–великан. А вскоре люди устроили возле

<p "="">камня языческое капище.

Самое удивительное в этой легенде то, что она имеет совершенно реальное продолжение. Капище в Минске действительно существовало. Православные священники жаловались тогда на городских женщин: мол, днем они в церковь ходят, а вечером «становятся» язычницами. По преданию, камень «Дзед» помогал бесплодным женщинам.

В центре огороженной с трех сторон прямоугольной площадки вымощенной

деревянными брусками на берегу Свислочи находились главные объекты

поклонения — гранитный валун «Дзед» («Стары») и дуб в четыре обхвата

«Дуб» («Волат»), чьи желуди считались лекарственными. Рядом на

выложенном из камней месте над рекой горела «Жыжа» (вечный огонь,

жертвенник, на котором сжигали пищу) и бил родник. Здесь жил и хранитель

огня — Старец, считавшийся в народе знахарем и чародеем: он мог лечить,

привораживать, предсказывать будущее, продлевать жизнь и даже навлекать

смерть.

Камню, называемому «Дзед», поклонялись, приносили

дары, у него же просили помощи. Больные люди, в надежде исцелиться от

хвори, на тридцать три дня надевали на валун передник или обматывали

полотном. Девушки украшали его собственноручно вытканным рушником и

просили о ниспослании достойного жениха, а потом и здоровых деток…
Подобные

места разбросаны по всей Беларуси. Очень часто возле родников народ

повязывает ленточки – наузы на близ растущие дубки. Кто с чем приходит

на места выхода подземных вод. Иной передает горести, и завязывая

ленточку, оставляет у входа в Навьское царство свои невзгоды, другой

спрашивает совета, или лечит недуг. В народе сложилось поверье что до

таких деревьев дотрагиваться нельзя, они заряжены человеческими

судьбами. Когда подобное дерево высыхало, его обкладывали валежником и

сжигали вместе с накопленным за все время негативом. Имя такому месту –

Проща. В конце XIX в. это место было окраиной города и из-за сложной

заболоченной местности представляло собой естественный оборонительный

рубеж города. Местные власти не особо показывались в этих местах из-за

разгула преступаности. Возможно «преступниками» были местные жители,

дававшие отпор христианским служителям да и государственной власти,

утверждавшей свои порядки.

В конце 1880-х, в канун празднования

900-летия христианства на Руси, минские власти, подстрекаемые

церковниками, предприняли попытку разрушить капище как последнюю опору

«поганства» в городе — тысячелетний дуб был спилен, священный огонь

разбросан. Однако языческая традиция просуществовала в Минске до 20-х

годов ХХ столетия. Местное население, несмотря на репрессии, все равно

оставалось верным языческой традиции. В какой-то мере этому помогло

ослабление церковной власти с приходом к власти большевиков. Не до

язычников было дело. В первые годы советской власти на Ляховку, к

сохранившемуся валуну, приходили люди, украшали его лентами да постилали

полотенца, обращались с просьбами, творили требы солнечной сурицей,

зерном, да квасом.

Еще в первые годы советской власти на

Ляховку, к сохранившемуся валуну, приходили люди и украшали его лентами

да полотенцами, выливали на него мед, молоко и вино. Здесь до начала

прошлого века была «молельня у камня», пользовавшаяся большой

известностью. И даже в то время у капища был постоянный жрец – звали его

Севостей, следивший за культовым объектом, и проводивший обряды для

населения. Для местных жителей хранитель капища был человеком «сведомым»

в колдовских делах – считался знахарем и чародеем, мог лечить,

привораживать, предсказывать будущее, навлекать смерть и т.д. Недалеко

от капища находилось древнее языческое кладбище, где местный народ с

почестями хоронил хранителей. В этой традиции прослеживается культ духов

– предков. Как правило, в дохристианские времена усопших хоронили

(кремировали) на естественных, или искусственно созданных курганах. На

<p "="">которых затем народ праздновал основной круг праздников.

Жрецу Севостею помогал сын, которого звали тоже Севостеем. Отец Севастей умер, а сын был репрессирован в 1927–м.

В конце ХХ века Ляховка превратилась в современный микрорайон в центре

города. На территории провели мелиорацию, заровняли пересекающуюся

местность, протекающую вблизи капища реку Свислочь заковали в бетонные

<p "="">берега. Теперь уже и не найдешь то место, где лежал камень и стоял дуб.

Теперь бывшее божество языческого капища (камень «Дзед») находится среди себе

подобных — в Музее валунов в Уручье. В этом музее с территории всей

Белоруссии собраны камни почитавшиеся в народе как языческой, так и

современной христианской эпохи.